По АКИЛЛЕ МБЕМБЕ*
Европа никогда никого из нас не отпустит, пока мы с гордостью оказываем ей так много редко признаваемых услуг.
Мне хотелось бы верить, что каждый раз, когда Мбаппе, Умитити, Погбоа, Матюиди, Варан делали то, что они так хорошо делают своими мускулами, своим мозгом, своим умом и футбольным мячом, они переносили меня, делая это вместе с ними, заставляя меня хотеть дать им свое тело, чтобы они могли идти до конца, я не хотел падать ниц перед золотым тельцом, который стал для многих из нас нашей вечной воспитательной силой.
Как и многие другие зрители, я усердно следил за матчами чемпионата мира по футболу, которые только что прошли в Москве. И я, как и они, прошел через миллионы эмоциональных состояний, которые мы переживаем каждые четыре года при таких обстоятельствах. Вначале я болел за все африканские команды единым блоком – Марокко, Египет, Тунис, Нигерию и Сенегал. Какая агония, когда события развивались, часто проигрывая с близким счетом, один или два нечетных гола, пропущенных на последней минуте после такого большого сопротивления и, в конце всего, выбывания - и часто разочаровывающая надежда на лучшую игру в следующий раз !
После того, как все африканские команды были выбиты, я сразу перешел к тому, чтобы болеть за наших братьев с юга мира — Колумбию (на сегодняшний день самая африканская команда в Латинской Америке), Бразилию (где чернота изо всех сил пытается в очередной раз подняться), Аргентину ( которая избавилась от всех чернокожих на протяжении 2010 века), даже Уругвай (и это несмотря на злодейский поступок Луиса Суареса против Ганы в XNUMX году).
Тогда выбирайте политику. Правда, однако, в том, что, несмотря на наши усилия и все наши благие намерения, мы никогда не сможем очиститься от Европы. Европа, со своей стороны, никогда никого из нас не отпустит, пока мы с гордостью оказываем ей так много редко признаваемых услуг.
Поэтому у Франции и Бельгии был мой голос. Но мой пункт назначения на этот чемпионат мира, как и на предыдущие, — Франция, к которой я привязан как по сентиментальным, так и по практическим причинам.
Не без дилемм. Франция должна была встретиться с Аргентиной, Уругваем, затем с Бельгией. Против Аргентины и Уругвая пришлось выбирать между моей привязанностью к древней (и вечной) воспитательной силе и моей братской верностью другим странам Юга мира. Мой репетитор выиграл.
Против Бельгии этот выбор подтвердился, несмотря на прямую, мощную и привлекательную игру «черных дьяволов». Я бы очень хотел, чтобы Ромелу (Лукаку) и Винсент (Kpmpany), очаровательные фигуры, вышли в финал. Но я думал, что Франция находится в лучшем положении и имеет больше возможностей, чтобы закончить работу, произвести впечатление на умы как силой группы, так и холодностью выражения, тем, что она является видимым и ярким проявлением другого способа присутствия. в мире, в эти времена протофашизма, исламофобии, роста антииммигрантских настроений… Короче говоря, в эту эпоху антипросвещения.
Многие знают, что у меня есть глубокие разногласия с Францией, когда речь идет о ее политике в отношении Африки или Франкофонии, хотя эти два понятия едва ли можно разделить.
Вот уже много лет я являюсь одним из самых яростных критиков меркантилизма и патернализма, характерных для присутствия Франции в Африке. И во многих случаях я выступал на французской общественной сцене по этой и многим другим темам, таким как расизм и вопросы, связанные с иммиграцией; или даже когда приходилось противостоять некоему «провинциальному тропизму», от которого страдают французские культурные и интеллектуальные элиты, даже когда нас зовет планета.
Несмотря на этот огромный спор мнений, я не могу отвернуться от этой команды.
Опять же, я не вижу серьезного противоречия между моей поддержкой этой команды и моей критикой плохого институционального обращения, которое Франция применяла к африканцам в Африке, или того, что она оставляет в метрополии для французских граждан африканского происхождения.
В любом случае, в этой команде всегда было как в прошлом, так и сегодня бесчисленное множество «нас», людей, которые с первого взгляда производят впечатление похожих на нас.
Как и раньше, я не могу сразу найти, что «наше присутствие» в этой команде ничего не значит; что она никак не влияет на текущую великую символическую и политическую борьбу — борьбу за гражданство и идентичность, за имущество, признание и отношения с другими, в то время как идеология превосходства белых (которая была источником рабства, колониализма и расизма) забирает волосы зверя по всему миру.
Следует также сказать, что я лично знаком с некоторыми игроками этой команды, молодыми чернокожими мужчинами, с которыми я общаюсь, молодыми людьми (не со всеми явно), движимыми заботой об Африке или интересующимися ее будущим, проявляющими любознательный интеллектуальный, даже активный культурный и политический интерес к нашему общему положению в мире в целом, а не только во Франции или Европе.
Французы по происхождению или усыновлению, большинство из них сознают живое противоречие, проявлением которого они являются внутри общества потребления, которое завидует их внезапному богатству, но не колеблется заклеймить их и всех, кто на них похож; кто не колеблется насмехаться над пристрастием некоторых к знаменам, хламу и железу, над отсутствием утонченности этих черных-вечных-смех-детей и над влечением, оказываемым на них всевозможными игрушками, всем, что блестит, но не имеет ценности, отражение — мы делаем из этого вывод — из-за отсутствия у них образования, если не из-за грязного происхождения, которое они носят как одежду, как свой постоянный символ.
Они знают, что каждый раз, когда они надевают национальную рубашку, они могут петь Марсельеза во весь голос значительная часть общественного мнения — и не обязательно французов — всегда будет задавать себе вопрос о том, откуда они пришли и что там делают, или даже задаваться вопросом, как такая цивилизованная нация может быть представлена в мире. этап, так много бомжей в маскировке.
Мы повторяем. Они там из-за истории. В интересующем нас прямом случае необходимо еще помнить одну вещь. Современная Франция в своем стремлении к величию и выживанию в качестве мировой державы всегда нуждалась в «черных субсидиях».
Упомянем ли мы две войны против Германии и, в частности, гитлеризм и фашизм? Где бы они были без Феликса Эбуэ,[Я] Blaise Diagne[II] а "черная сила"? Речь идет о спасении колониальной империи или о ведении антиповстанческих войн на Мадагаскаре, в Индокитае или Алжире? Примерно такой же рецепт. Кто должен стоять перед пушками на полях сражений Европы или при поджогах и раззиас в Кабилии или когда надо обезглавить партизан в южных лесах и на плоскогорьях Западного Камеруна?
А как насчет франка КФА,[III] из более или менее пленных месторождений африканских недр, таких как уран, из самой африканской территории, из военных баз в Дакаре, Абиджане, Нджамене, Джибути, реального избирательного налога или из военного присутствия в Мали и в Пустыня Сахара, новый эпицентр нового набега на Африку в эпоху антропоцена?
Все это кровопролитие и этот прокол, все эти территории, все эти залежи, все эти тела и все эти напряженные мышцы — все это составляет «черную субсидию» Франции.
Все это часть огромной дани, которую Африка не перестает платить Франции вот уже несколько столетий – дань кровью, дань людьми, дань всевозможными богатствами, которые Африка не перестает приносить в жертву на алтарь этой истории. которая произвела эту команду. , для большей славы другой силы, которая не является африканской, власть и слава, к которой мы обречены всегда участвовать по доверенности.
Таким образом, благодаря футболу мы можем наслаждаться ими по доверенности, без всякой горечи, почти опосредованно, мы все равно должны это осознавать. В остальном, как вы можете разумно ожидать, что спорт, даже футбол, сам сведет счеты с довольно грязной историей?
Как разумно взвалить на такие молодые плечи продолжения той грязной истории в настоящем – античерный расизм, ползущую исламофобию, полицейский беспредел на улицах, в полицейских участках и других общественных местах, бесконечные контроль лица, время от времени прерывание жизни или удар током на повороте из ниоткуда или за так мало, скорая помощь, которая не прибывает, сдавленное дыхание, охота за мигрантами, их содержание в бесчисленных лагерях, их депортация в нечеловеческих условиях, черное перенаселение в тюрьмах, черная жизнь, осажденная повсюду, включая Африку, а также другие низшие жизни.
Возможно, мы возлагаем слишком большие надежды на футбол, этот чистый опиум современного капитализма, по преимуществу наркотик «общества спектакля», в эти времена торжествующего неолиберализма и ресакрализации неравенства, в том числе расового.
Может быть, ведь именно для этого и нужны такие мегасобытия, как чемпионат мира по футболу, — чтобы мы заснули, покачали нас в колыбели иллюзий, заставили жить по доверенности, забыв обо всем, начиная с самого главного, а именно — подъема. океанов, Земля, разрушающая себя, целые территории, сделанные непригодными для жизни, которые отравлены пестицидами, вода и воздух стали ядовитыми, миллионы бегущих людей превратились в мусор, другие тонут у всех на виду и понемногу повсюду, новый цикл жестокость, тюремное заключение и изгнание в планетарном масштабе.
А между тем!
И тем не менее, каждый раз, когда я вижу, как Килиан Мбаппе бежит так же быстро, как Хусейн Болт, каждый раз, когда я вижу, как Погба, Умтити или Варан забивают решающий гол, каждый раз, когда я вижу, как Н’Голо Канте или Матюиди неустанно изводят соперника, как если бы они были наделены с тремя легкими, я позволяю себе переносить себя, как бы для того, чтобы дать им прибавку сил, которая может им понадобиться, чтобы сопровождать их к цели, к ликованию.
При этом я далек от прославления национального шовинизма, который вызвал бы столько ошибок, столько унижений и столько страданий как в Африке, так и среди французских граждан африканского происхождения в метрополии.
Не будучи счастливым рабом, переполненным радостью и совершенно не подозревая о его состоянии, я просто помнил одну вещь: что нужно сделать, чтобы мы действительно покончили с тем, что Африка и ее народы по всему миру страдали на протяжении веков. двойное внутреннее и внешнее бегство, бегство, которое будет стоить нам так дорого, как физических, так и моральных сил.
Я просто напоминал вам, что нужно, чтобы действительно изменить ход нашей истории в современном мире; что потребуется, чтобы излечить наш мир от античерного и антиарабского расизма; античеловеческий вид, в этот век антипросвещения.
К тому же, как и в 1998 году, эта победа, по преимуществу таинство эфемерного, вряд ли изменит основы.
Потребовалось бы нечто большее, чем победа на футбольном стадионе летней ночью в Москве, чтобы убрать исторический мусор и вернуть всем, включая молодых игроков, их полную человечность.
Но если в глубине души ничего действительно нового не объявляется, то, по крайней мере, радостное зрелище, которому мы были периферийными свидетелями, меняет сцену. По крайней мере, это позволяет нам дышать в пространстве мгновения и осознавать, что мы тоже, как и другие, можем победить.
На самом деле она служит тому, чтобы люди, имевшие привычку проигрывать, проигрывать часто, а также проигрывать так прискорбно, воссоединить нас с идеей, согласно которой мы способны выигрывать для себя и для других без цены.
* Акилле Мбембе Он философ и историк. Автор, среди прочих книг, Некрополитика (n-1 выпусков).
Перевод: Эрнани Чавес.
Первоначально опубликовано на портале AOC.
Примечания
[Я] Адольф Сильвестр Феликс Эбуэ (1 января 1884 г. - 17 мая 1944 г.) был французским колониальным администратором и лидером Свободной Франции (n. of T.).
[II] Blaise Diagne; 13 октября 1872 — 11 мая 1934) — сенегальский и французский политический деятель и мэр Дакара. Он был первым человеком западноафриканского происхождения, избранным в палату депутатов Франции, и первым, кто занял должность во французском правительстве (N. do T.).
[III] Франк КФА (Французско-Африканская Конфедерация) был общей валютой в африканских странах под французской колонизацией.
Сайт земля круглая существует благодаря нашим читателям и сторонникам. Помогите нам сохранить эту идею.
Нажмите здесь и узнайте, как
