По МАРСИО САЛЬГАДО*
Пандемия, распространившаяся по нашей территории – от столиц до небольших городов внутри страны, – оказалась политическим недугом, вызванным психическим заболеванием президента.
Невероятная в своей судьбе Бразилия двинулась навстречу трагедии пандемии. Не обошлось и без предупреждений: мир считал погибших, наука публиковала протоколы по предотвращению распространения инфекции, а страна ждала событий. Ее президент, всегда зараженный отрицанием, подрывает науку и здравый смысл, игнорируя серьезность болезни. Сегодня сценарий мрачный: больничные койки исчерпаны, медицинским работникам предстоит трудная поездка, а тысячи скорбящих семей хоронят своих умерших, не попрощавшись.
Высокомерие, характерное для нынешнего правительства, не позволяло людям верить цифрам. Было сделано все, чтобы их скрыть, изменились сроки огласки и методика подсчета погибших. Этого было недостаточно. Благодаря обстоятельствам правительство больше не могло скрывать реальность. На долю Бразилии приходится около 50 тысяч смертей. Вы не можете бороться с цифрами.
В Оране местная администрация вела себя так же. Это город в Алжире, который франко-алжирский писатель Альбер Камю (1913-1960) вдохновил для своего романа 1947 года «Чума», в котором крысы появляются на чердаках домов и умирают от чумы на улицах. Затем наступает очередь граждан столкнуться со своей трагедией. Местная мэрия пытается скрыть факты под ставшим сейчас банальным предлогом, что не способствует панике и беспорядкам, однако день за днем ситуация ухудшается, хаос преобладает над порядком, а террор овладевает ее жителями. Рассказчик говорит: «С этого момента можно сказать, что чума стала общей проблемой для всех нас».
Лауреат Нобелевской премии по литературе 1957 года. Камю — философ, драматург и писатель. Рассказчик, который раскрывает свою личность только в конце романа, начинает с описания города Оран – сегодня одного из самых важных в Алжире – и жизни его граждан, которые жили за счет торговли и занимались «в первую очередь , по вашему собственному выражению, ведения бизнеса».
Автор провел обширные исследования чумы, которая появлялась в разные периоды истории человечества, однако у него была реальная модель, которой он мог руководствоваться в своей литературной деятельности: город Оран перенес такую интенсивную эпидемию тифа, в 1941-1942 гг. XNUMX год, в результате которого было уничтожено около тридцати процентов населения.
Пандемия, подобная той, которую мы переживаем сейчас, навязывает суровую реальность ее обитателям, и это требует постоянного психологического баланса, чтобы превратить ряд возможностей – реальных или воображаемых – в события, которые вызывают обмены и привязанности, способные возродить их индивидуальные или коллективные состояния. . . Напротив, естественная тенденция — поддаваться чувствам, варьирующимся от печали до меланхолии или даже депрессии.
Помимо объективных описаний действительности, восприятие Камю очень остро в плане разгадки того, что происходит в сердцах и умах людей, пострадавших от чумы: «В тот момент крах мужества, воли и терпения был настолько внезапным, что им казалось, что они никогда не смогут выбраться из этой пропасти».
В этом небольшом отрывке он выделяет три чувства, которые рушатся: смелость, без которой все рушится в маленькие пропасти; воля, посредством которой мы позиционируем себя перед реальным или чисто воображаемым фактом и которая в этом смысле подобна свободе; и терпение, которое требует от человека диалога с миром, даже без слов, и интуиции точного времени, чтобы найти выход из конфликтных ситуаций.
Это немалый подвиг, но он выглядит как портрет того, что мы видим и испытываем во время пандемии. Наши свободы пострадали до такой степени, что некоторые заявляют, что конституционное право приходить и уходить уходит от социальной изоляции. А где есть права, есть и обязанности. Как гласит уже известная всем максима: «Свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого».
Эти ограничения требуют здравого смысла в обмене с реальностью и психологического баланса в повседневной жизни, которая изменилась и всегда оставалась прежней. Как отметил в своем повествовании Камю, в таких обстоятельствах люди «больше плавали, чем жили».
Неопределенное будущее
Работы Камю рассматриваются как метафора нацистского господства в оккупированной Франции, стране, где он жил. Автор был участником французского Сопротивления, в то время он встретил философа Жана-Поля Сартра. Хотя некоторые связывают его с экзистенциалистской философией, его литературные произведения рассматриваются как эстетика абсурда.
Чума превращает всякое сосуществование в абсурд, в бессмысленность человеческих поступков, даже самых благих намерений. Так доктор Бернар Рие, главный герой романа, видит, что все его усилия по спасению жизней приводят к подсчету погибших. Мало-помалу чума превращает город в тюрьму, желающим покинуть ее не разрешается. Нет недостатка в попытках побега, в том числе скрытыми способами. Что касается добрых чувств, то можно сказать, что за воротами города всегда есть любовь, будь то на страницах романа или наяву.
Точно так же пандемия, помимо накопления трупов, препятствует сосуществованию между людьми. Все становятся невидимыми. Заболевших помещают в закрытые для посетителей больницы, а их близкие теряют личный контакт. Как и в случае с доктором и его помощниками в романе Камю, в реальной жизни медицинские работники прилагают огромные усилия, чтобы спасти жизни и обеспечить достоинство пациентов. Бразильцы всех штатов выразили свою благодарность за преданность делу этих профессионалов. Однако в этот драматический момент президент предпочел сеять раздор, как он делал на протяжении всего этого кризиса. Теперь он предложил людям записывать изображения внутри больниц и сообщать о нецелевом использовании государственных денег.
Пандемия, распространившаяся по нашей территории – от столиц до небольших городов внутри страны – оказалась политическим недугом, вызванным психическим заболеванием президента. Не сочувствуя потерянным жизням, он отрицал науку и поощрял недисциплинированность населения против социальной изоляции, которую рекомендуют исследователи со всего мира.
Пандемия ставит под сомнение наше спокойствие, нам нужно ждать – всегда больше – и верить в будущее, где все неопределенно.
В конце романа Камю отмечает, что в некоторых людях «чума укоренилась в глубоком скептицизме, от которого они не смогли освободиться». Но бразильцам, из-за их наследия насилия и неравенства, возможно, из-за солнца, нам нужно полагаться на надежду.
* Марсио Сальгадо, журналист и писатель, автор романа Философ пустыни (Мультифоко, 2017).
Справка
КАМЮ, Альберт. Чума. Рекорд, 2020. 28-й выпуск. Перевод: Валери Рунянек
