По ЛЕО ПАНИЧ*
Комментарий к книге Ребекки Тарлау «Захват школ, захват земли: как движение безземельных рабочих изменило бразильское образование»
После краха коммунистических режимов и сотрудничества столь многих социал-демократических партий в неолиберальной капиталистической глобализации, по понятным причинам, у радикальных левых возникла сильная анархистская чувствительность, которая оставалась влиятельной в течение значительного периода времени. От охвативших континент антиглобалистских протестов на рубеже тысячелетий до быстрого распространения Занимайте Уолл-стрит от Нью-Йорка до городов по всей территории США и за их пределами преобладающее настроение отражало широко распространенное подозрение, если не пренебрежение, к любой политической стратегии, связанной с выходом в государство.
А потом, как бы внезапно, появилось широко распространенное озарение, что вы можете протестовать, пока ад не замерзнет, но это не изменит мир таким образом. Это прозрение пришло в течение короткого периода времени, совпадающего с оккупацией площадей в Мадриде и Афинах и быстрым продвижением на выборах СИРИЗА и Подемос в середине десятилетия. Это также посеяло восстания Корбина и Сандерса внутри доминирующих левоцентристских партий в Великобритании и США.
Творчество Джона Холлоуэя Изменение мира без захвата власти (Бойтемпо), вдохновленный сапатистским движением в Мексике, классно подытожил прежнее настроение левых. Другая важная книга, вдохновленная другим примером из Латинской Америки, уловила контраст с Дух времени позже: Захват школ, захват земли: как движение безземельных рабочих изменило бразильское образование Ребекка Тарлау.
Тарлау — активистка Демократических социалистов Америки и профессор Пенсильванского государственного университета, дочь Джимми Тарлау, давнего лидера профсоюза работников связи Америки.Работники связи Америки – КВА). Она в ярких подробностях описывает «долгий путь движения по институтам» в рамках бразильской образовательной системы, от начальной школы до университетов и от Риу-Гранди-ду-Сул до Пернамбуку, опираясь на свою степень по антропологии в Мичиганском университете в Анн-Арборе. в аспирантуре по педагогике в Калифорнийском университете в Беркли. Результатом стал один из самых глубоких когда-либо написанных анализов того, что значит быть «в государстве и против государства» как стратегическая практика.
Закаленные в трудностях борьбы с бразильским военным режимом в 70-е годы, кадры Движения трудящихся за землю (MST) были тесно связаны с кадрами новой Партии трудящихся (PT). Отчетливую стратегическую направленность ПТ в то время можно было выразить так: «мы организуем боевиков, это то, что мы умеем. Но нам нужно войти в состояние. Когда мы это сделаем, нам придется продолжать организовывать боевиков. Мы должны использовать государственные ресурсы, чтобы помочь организовать тех, кто остается неорганизованным».
Именно эта ориентация вдохновила знаменитый эксперимент партисипативного бюджетирования в Порту-Алегри, где в конце 80-х годов уже был избран мэр ПТ. тысячелетия слышали о достижениях этого эксперимента, большинство из них вернулись из Порту-Алегри в голосе журналиста Линкольна Стеффенса после его поездки в СССР в 1919 году и заявили: «Я видел будущее, и оно работает».
На самом деле процесс партисипативного бюджетирования был пронизан противоречиями и ограничениями, что уже было ясно тем, кто запустил эксперимент десятилетием ранее, — не в последнюю очередь в том смысле, что участники на дне никогда не имели возможности принимать решения по стратегическим вопросам. важные вопросы, с которыми приходилось сталкиваться местному правительству ПТ. Да, представителям фавел было разрешено вкладывать ресурсы в строительство канализации или строительства дороги, но они никогда не участвовали в решении стратегических вопросов, как поступить с землевладельцами, претендовавшими на эту землю, как только эти дороги и канализация были построены. .
Напротив, MST активно занималась развитием политических и стратегических компетенций в своих лагерях и поселениях (а также в своей национальной кадровой школе на юге Сан-Паулу). Боевики MST также посвятили себя, как это хорошо показывает Ребекка Тарлау, развитию таких навыков через систему государственного образования.
Когда в конце 80-х годов ПТ избрала своих первых мэров, партия столкнулась с обвинениями в «клиентелизме», если наняла автобус для перевозки протестующих в Бразилиа, чтобы бросить вызов тому, как федеральные расходы на коммунальные услуги направляются в города. Поскольку партийные лидеры были привержены прекращению клиентелизма, они не знали, как реагировать на эту критику, поэтому просто перестали это делать. MST не пришлось столкнуться с таким же политическим противоречием. Однако их собственное долгое продвижение через слабые образовательные структуры клиентелистских государственных и муниципальных правительств вскоре поставило эти правительства в зависимость от MST в плане помощи в управлении школами, даже несмотря на то, что MST удалось радикализировать многих учителей, которые изначально с подозрением относились к движению. . . .
Что отличало MST как общественное движение в этом отношении, так это и остается его явный статус как классовое движение — и, не менее явно, социалистическое движение. Большая часть литературы об общественных движениях последних десятилетий приняла форму враждебности классовому анализу, не говоря уже о враждебности к «большому нарративу» о замене капитализма социализмом. Достижение Тарлау состоит в том, что он снова обратил анализ социальных движений к классовому анализу. Он также подчеркивает вид социалистической стратегии, которая включает в себя работу «внутри и против» государственных институтов для их преобразования — вместо того, чтобы просто протестовать вне их, не говоря уже о «сокрушении» их в старом повстанческом смысле.
Однако эта невероятно трезвая книга ни в коем случае не является упражнением в поддразнивании. Действительно, проведенное Тарлау исследование участия MST в «спорном совместном управлении» в бразильских учебных заведениях резко контрастирует с большей частью существующей литературы об опыте Бразилии в отношении институтов партисипативного бюджетирования, которые так часто представляли их как «настоящую утопию». MST не преобразовывал всю бразильскую образовательную систему, он только изменил те аппараты, которые находились рядом с ее собственными местами проживания и поселения, а также высшие учебные заведения, непосредственно занимавшиеся подготовкой учителей для сельских районов.
Как показывает Тарлау, само министерство образования практически не пострадало. Это поднимает дополнительные вопросы о том, что значит выйти за рамки преобразования государственных структур, которые в первую очередь вовлечены в социальное воспроизводство, ставя под сомнение те институты, которые играют центральную роль в воспроизводстве. экономическая капиталистические, такие как центральные банки и министерства финансов или торговли.
Кроме того, поскольку в нем говорится об очень различном опыте MST и PT в Бразилии, исследование поднимает еще один вопрос: а именно, какие стратегические компетенции должна попытаться развить массовая политическая партия, если ее цель состоит в том, чтобы оккупировать всю государственную землю? для того, чтобы преобразовать его? Это ключевой вопрос, стоящий перед социалистическими левыми в наше время. То, что важная книга Ребекки Тарлау заставляет нас задуматься над этим вопросом, является еще одним из ее значительных достижений.
*Лео Панич (1945–2020) был профессором политологии Йоркского университета и соредактором Socialist Register. Автор, среди прочих книг, Новый имперский вызов(Мерлин).
Перевод: Джулия Дореа
Первоначально опубликовано в журнале Якобинская Бразилия.
Справка
Ребекка Тарлау. Захват школ, захват земли: как движение безземельных рабочих изменило бразильское образование, Издательство Оксфордского университета, 2019.
