По ПАУЛО БУТТИ ДЕ ЛИМА*
Комментарий к трагедиям «Филоктет» и «Айас».
Греческий воин, храбрейший из всех, лишенный оружия, на которое он имел право, стремится отомстить своим товарищам, но вместо них приносит в жертву стадных животных. Узнав о своем безумном поступке, он совершает самоубийство. Другой воин, серьезно укушенный змеей, брошен на остров. Их крики боли и тошнотворный запах раны мешают общению с людьми и отношениям с богами. Спустя годы, в разгар попыток обмана и насилия, он борется между решением вернуться, обесчещенным, в свой дом или уйти на поле битвы и дать победу тем, кто его низложил.
Храбрость, предательство и верность, месть и наказание — военные темы Филоктет e Айас. Среди немногих трагедий Софокла, которые мы знаем интегрально, это единственные, которые касаются событий Троянской войны. В обоих случаях на карту поставлено завоевание оружия у греческих полководцев и умение нести смерть врагам. Софокл, ставший афинским полководцем, говорит о переживаниях, общих для его современников и героев прошлого. Он предлагает конкретный ответ на вопрос, который позже поставит Платон: может ли певец гомеровских поэм взять на себя военное командование благодаря своему поэтическому знанию военного искусства?
Первое из этих произведений — по времени повествования и порядку составления — было Айас (или Аякс, если следовать латинской традиции), но мы не знаем точно, когда он был представлен: по-видимому, за несколько лет до того, как Софокл был впервые избран стратегом. Со вторым, Филоктет, он выиграл трагическое состязание в конце своей жизни, заняв важные политические посты в Афинах, потрясенных войной и с ослабленными демократическими институтами.
Наряду с фиванским циклом, к которому относятся такие произведения, как Эдип Царь ou Антигона, рассказы о Троянской войне составляли один из источников греческой трагедии. Софокл — в драмах, о которых мы знаем лишь названия, — часто черпает этот общий поэтический материал из греческой памяти. Трагические произведения выбирают несколько событий, взятых из более крупного повествования. Не имеет большого значения, сказал бы Аристотель, что факты, которые не представлены, нелогичны, но остаются неявными в сюжете, поскольку избранному рассказу придаются единство и связность.
Айас был передан Одиссею в атрибуции оружия Ахиллеса. На сцене персонаж показывает себя в последний момент своей мечты. Благодаря обману Афины он принес в жертву стадо и не смог отомстить. Именно она открывает Улиссу и публике, что произошло: руководствуясь заповедью, что «над врагами сладко смеяться», она допрашивает Айаса, все еще не в своем уме. Герой приходит в сознание себя и своих поступков и это знание неминуемо ведет его к гибели. Военачальники должны решить, почтить ли труп тех, кто противостоял им, или оставить лучшего воина после Ахиллеса непогребенным.
Филоктета уже бросил на острове Лемнос Одиссей, по приказу главных командиров греческой экспедиции, не дойдя до Трои. Там он оставался в течение нескольких лет, страдая от боли от раны, которая изолировала его от людей, и выживая благодаря использованию лука, принадлежавшего Гераклу. Однако грекам нужна была его помощь, чтобы победить троянцев. Ахиллес умер, как и Айас, так и не сумев захватить вражескую цитадель.
И снова в основе драмы лежит спор об оружии между союзными комбатантами. Троянский прорицатель открывает грекам, что Филоктет со своим луком приведет их к победе. Говорят, что позже он будет ответственен за смерть троянского принца Париса. У Софокла трагическая сцена разворачивается на необитаемом острове, между попыткой обмана раненого героя и раскрытием уловки. «Узнавание» этой ситуации связано у героя с осознанием своего двойного состояния, источника желания и отвращения — необходимого другим для достижения победы и удаленного от всех объекта отвращения.
Честь воина проявляется при владении оружием и гибели врагов. Через наследование божественного оружия оправдывается иерархия среди сражающихся и распределение власти в сообществе. Айас e Филоктет участвуют в одной и той же повествовательной последовательности и реагируют на одни и те же драматические условия. Не случайно сын Ахиллеса, естественный наследник отцовского оружия, задуманного Айасом и захваченного Одиссеем, ведет диалог с Филоктетом, пытаясь вернуть грекам его божественный лук.
Наряду с применением силы важна и хитрость на поле боя и в самом лагере. В этих двух трагедиях мы находим Одиссея как персонажа. В обоих случаях он участвует в событиях, лежащих в основе трагедии, и в то же время показывает себя выше ее: величайший из героев, защищенный Афиной, проницательный и победоносный. Условие драматического действия, он знает, что трагическому герою еще предстоит «узнать». Но если знание Айаса или Филоктета приводит их к отчаянию или смерти — Филоктет также тщетно пытается покончить жизнь самоубийством, — то знание Одиссея с богиней в качестве сообщницы указывает верный и высший путь человеческой удачи, который раскрывается. действует в обмане и высокомерии.
В обеих трагедиях группы из пятнадцати моряков пересекают сцену, поют, ведут диалог и танцуют. В действии участвуют и другие персонажи, некоторые из которых перед лицом размеренной и жестокой игры лжи и разоблачения стремятся внести благочестие в отношения между мужчинами. В Айасу нас есть Текмесса, порабощенная варварская принцесса, которая тщетно пытается предотвратить смерть героя, и Тевкр, сводный брат Айаса, который словом получает право похоронить его. В Филоктетмы встречаем Неоптолема, юного сына Ахилла, которого Одиссей намеревается всего на один день практиковать во лжи и неверности. Однако этот, несмотря на свою преданность падшему герою и искренность, не может помешать замыслу богов.
* Пауло Бутти де Лима профессор Университета Бари, Италия. Автор, среди прочих книг, Платон: поэтика для философии (Перспектива).
Первоначально опубликовано на Журнал обзоров no. 3 июля 2009 г.
ссылки
Софокл. Fилоктеты. Перевод: Трахано Виейра. Сан-Паулу, Editora 34, 216 страниц.
Софокл. Айас. Перевод: Флавио Рибейро де Оливейра. Сан-Паулу, иллюминации, 160 страниц.
